Историография

        Истоки совр. И. мы находим в Др. Греции (Иония). В то время как элементы историч. науки на Др. Востоке развивались преим. в репрезентативной, монументальной или эсхатологич. формах (изображения, наскальные надписи и рельефы, списки владык, храмовые хроники, библейские описания), греч. историки собирали и обобщали историч. факты на основе простых записей и сообщений. Начальной ступенью в развитии греч. И. были эпос Гомера, в поэмах которого отражена целостная картина раннегреч. эпохи в поэтич. образах, а также мифы и легенды, дававшие определ. толкования историч. событий. Этих же эпич. традиций в 6 в. до н. э. придерживались логографы бурно развивавшихся ионийских городов, которые сохраняли историч. предания в письменных источниках. Международная торговля, далекие путешествия, знакомство с чужими странами и их культурой давали ионийцам стимул для собирания материалов, составления обзоров (theorem) и исследований (historein). У логографов в связи с обилием информации еще не выделялись сведения историч., географич., этнографич. характера, достопримечательности и легенды. Ученые стремились описать все виденное, чтобы сохранить знания о прошлом, а со временем перейти к аналитич. рассмотрению и критич. оценке историч. событий, к подлинной И. События прошлых лет интересовали античных историков не сами по себе, а с точки зрения их воздействия на современность, они фиксировали эти события для лучшей ориентации в будущем. В свете такого подхода античную И. в ее рациональной части можно считать политич. наукой. Античная И. отличается от совр. тем, что первая тяготела не столько к области науки, сколько к области литературы, причем довольно высокого уровня, так что историч. груды античности приходилось оценивать не только по их достоверности (использование источников было недостаточно критич.), но также и по их лит. достоинствам. Много сил затрачивалось на оформление, развитие определ. направлений стиля. Материал расчленялся эффективными в художеств, отношении методами, вырабатывалась традиционная техника изложения, которая включала оформление введения по установл. способам, расчленение повествования различными экскурсами, вставку вымышл. речей (и писем), прямую характеристику гл. персонажей, обычай ссылаться на труд предшественника и продолжать его. Художеств, форма изложения материала характерна для виднейших античных историков, их обществ, и политико-идеологич. позиции определили подход к истолкованию историч. фактов. Все более настойчивыми становятся попытки свести многообразие явлений к движущим внутр. причинам и раскрыть историч. закономерности. Античная И. стремилась стать «наставницей жизни» («magistra vitae»), показывая читателю положительные и отрицательные примеры образа действий. В ходе развития античной И., достигшей своей вершины в эпоху эллинизма, возникали определ. ее жанры (осн. формы). Историч. монографии охватывали значительные отрезки времени, демонстрируя их целостность. Особой формой таких монографий были истории эпох, современником которых был сам автор. Разрабатывались периоды всемирной истории, куда включались также негреч. материалы. На основе местных преданий давались историч. описания определ. районов и областей. Фиксацию во времени и хронологич. расположение историч. фактов давали хроники, их составление позволяло быстро ориентироваться в важнейших событиях прошлого. В эллинистич. эпоху были написаны политич. биографии выдающихся деятелей. Риторически украш. биография Александра Македонского, в которой историч. личность была увенчана легендарным нимбом, приближалась по форме к историч. роману. У истоков греч. И. стоит Гекатей из Милета (кон. 6 в. до н. э.), который в своих «Генеалогиях» подверг рационалистич. критике эпич. традиции и тем самым сделал решающий шаг в развитии историч. науки. «Отцом истории» в древности по праву считался Геродот. В своей «Истории», древнейшем полностью сохранившемся историч. труде, он ограничивается освещением в повествовательной форме центральной темы эпохи — противоборства Греции и Азии и Персидских войн как его выражения. Своей высшей точки греч. И. достигла у Фукидида (460 — 396 до н. э.). Фукидид стал основателем прагматич. и политич. И. («История Пелопоннесской войны»). Применяя научно-критич. метод, он пытался раскрыть причинные связи историч. событий и тем самым способствовать росту политич. знаний. Последователь Фукидида Ксенофонт (430 — 354 до н. э.) продолжил его труд до битвы при Мантинее (362 до н. э.), но не смог подняться до его уровня. Под возрастающим влиянием риторики греч. историки эпохи эллинизма особое внимание уделяли способам выражения мыслей, их труды более не преследовали цели выявления истины или политич. пользы, а предназначались для развлечения читателя. Из историч. писателей того времени выделяется Полибий, последний крупнейший греч. историк. От его «Всеобщей истории» сохранились значительные части. Присоединяясь к прагматич. И. Фукидида, Полибий стремился в своем историч. труде, отражающем покорение Римом народов Средиземноморья, внушить политич. и моральное благоразумие обществу. После Полибия предметом греч. И. являлась уже не история Греции, а всемирная история (Диодор) и история Рим. государства (Дионисий Галикарнасский, Аппиан, Дион Кассий). Исключением является история Александра Македонского («Поход Александра») Арриана (ок. 95 — 175 до н. э.). Арриан, опираясь на надежные источники, дал реальную оценку Александру Македонскому и вместе с тем освободил описание его личности от романтич. украшений и легендарных черт, присутствовавших в эллинистич. биографиях (например, Клитарх). Подражания классике господствовали в греч. И. в последующие столетия до «Новой Истории» Зосима (2-я пол. 5 в. до н. э.), излагающей события от Августа до занятия Рима Аларихом (410). Этот труд доказывает, что греч. И. не прерывала своих традиций до эпохи Византии. Рим. И., испытывая на себе влияние греч., имеет некоторые особенности. Среди лит. жанров И. в Др. Риме пользовалась наибольшим авторитетом. Ее представители принадлежали к господствующим слоям общества, в качестве политич. деятелей они энергично вмешивались в историю, а впоследствии посвящали себя И. (исключение — Ливии), видя в ней возможность проводить свою политику другими средствами. Поэтому рим. И. служила прежде всего целям политич. пропаганды, разъяснению и оправданию внешней и внутр. политики Др. Рима, по отношению к которым стремление дать объективное и точное отражение историч. событий на основе собств. критич. исследований отступало на задний план, хотя выяснение истины оставалось осн. постулатом рим. И. Последняя занималась преим. историей Рима, история Италии и пров. отражалась в меньшей степени (вплоть до эпохи Империи). Сознание историч. непрерывности (континуитет) основывалось на истории достижений своих предков, поэтому рим. история излагалась от основания Рима в общей связи с историей государства, т. е. как история правящих династий. В греч. И. сильнее, чем в рим., проявились черты моральностровоспитательных поучений (греч. история представлялась как образцовая). Рим. И., особенно в начальном периоде развития, испытывала сильное влияние (как по форме, так и по содержанию) составлявшихся Великим понтификом ежегодных таблиц (анналов) — анналистика стала гл. формой рим. И. Наиболее ранние рим. историч. труды (т. н. старших анналистов) 3 — 2 вв. до н. э. были написаны на греч. яз., они преследовали цель оправдать внешнюю политику Рима в грекоязычном мире. В условиях, когда отсутствовала лат. проза, рим. И. заменяла литературу. Почти одновременно рим. поэты Г. Невий и Кв. Энний отразили рим. историю в историч. эпосе. М. Порций Катон первым применил лат. яз. в своем историч. труде «Origines» («Первоисточники»). Он стремился воздействовать на римлян в политич. и воспитательных целях и устранить греч. яз. из рим. нац. И. В последние десятилетия республики появились первые историч. произведения, которые одновременно представляли собой первые достижения рим. И.: сообщения (commentarii) Цезаря о завоевании Галлии и гражданской войне, в которых оправдывались его военные и политич. действия; после убийства Цезаря — произведения Саллюстия, в которых был убедительно изображен внутриполитич. и моральный упадок Рима. На рубеже эпох Республики и Империи Ливии в своем труде по всеобщей истории вернулся к традиционной форме анналистики. Большой историч. ценностью обладает дошедший до нас отчет Августа, т. н. Monumentum Ancyranum. В 1 в. многочисл. произведения сенаторской И., носившие оппозиционный по отношению к принципату характер, были встречены рим. властями враждебно, поэтому из них сохранились немногие, относящиеся к тому же к окраинам империи. Тацит опубликовал свои труды лишь после убийства Домициана (96). После Саллюстия, историка упадка Республики, и Ливия, историка эпохи Августа, наполненной ожиданиями новшеств, Тацит выступил как представитель эпохи ранней Империи, освещая ее внутриполитич. проблемы. После него рим. И. не отмечена к.-л. крупными достижениями. Биографии (Светоний, «История Августов») и скудные историч. эскизы (например, Евтропия) вытеснили историч. монографии. Последним крупным представителем рим. И. был Аммиан Марцеллин, грек, родившийся в Антиохии (кон. 4 в. н. э.), который по образцу «Истории» Тацита продолжил труд последнего до 378. «История готов» Кассиодора (6 в.) и «История франков» Григория Турского (6 в.) ознаменовали начало новой историч. эпохи, имевшей собств. И.